Аляска была «открыта» Россией в 1741 году в ходе Второй камчатской экспедиции под руководством Витуса Беринга и Алексея Чирикова. Власть Российского государства постепенно распространилась на Аляску к концу XVIII века, после основания там первого постоянного поселения (Павловская гавань, позже — Кодьяк) в 1784 году на острове Кодьяк. Другим важным поселением являлся Ново-Архангельск (форт основан в 1799 году; с 1867 года — г. Ситка), именно он с 1808 года стал главным поселением (столицей) русской Аляски. Российская империя владела землями на Аляске вплоть до 1867 года.

До XVII века на территории Аляски уже жили люди — различные племена — коренное население Северной Америки.
Основными группами, проживавшими на территории Русской Аляски, были алеуты, индейцы (прежде всего тлинкиты, атабаски и др.), эскимосы. Приход русских привел к взаимодействию пришлого населения с коренным. Отношения между коренным населением и подданными Российской империи не всегда были мирными. Известны случаи агрессии как со стороны русских (например, «резня в Авауке» 1784 года), так и со стороны коренных племен, недовольных вмешательством в их жизнь (например, военные столкновения между русскими и тлинкитами в 1802–1809 гг.).

Главной целью российского правительства была добыча ресурсов на Аляске (прежде всего пушнины). Однако сбор ресурсов был бы невозможен без помощи и использования труда автохтонного населения. Во-первых, русских поселенцев было недостаточно много на этих территориях. Во-вторых, коренное население лучше знало места и было приспособлено к местному климату. В течение почти столетнего взаимодействия отношения между русскими и местным населением Аляски менялось: от жесткой эксплуатации коренных народов Аляски до умеренной. Помимо исключительно торговых и эксплуатационных отношений, в течение XIX века развивалось культурное взаимодействие: русские строили школы, где учили местное население русскому языку, а также основам корабельного дела и др.; православные миссии распространяли христианскую религию среди автохтонного населения. Постепенно отдельные коренные народы переняли некоторые традиции и основы ведения быта у русских. Такое межкультурное взаимодействие привело к распространению русской культуры среди коренного населения Аляски.

Город Ситка в 1860 году, недалеко от русской администрации
Источник изображения: Andrews C.L. The Story of Sitka, the Historic Outpost of the Northwest Coast, the Chief Factory of the Russian American Company. Seattle: Lowman and Hanford, 1922

Большую роль в управлении территориями и развитии межкультурных контактов играла церковь. В 1794 году была основана православная алеутская епархия. Уже с 1799 года контроль над территориями осуществлялся через Российско-американскую компанию (просуществовала до 1871 года) [2], которая являлась полугосударственной организацией. Американский исследователь первой половины XX века К. Эндрюс считал, что «русская религия была тесно связана с правительством, поэтому в колониях официальный устав Компании обязывал обеспечивать благоустройство церкви и священников в соответствии со стандартами времени, и работа велась с усердием и стойкостью миссионерами, приехавшими из монастырей древнерусских городов» [3]. Формально, по административному делению Российской империи, Аляскинские территории относились к Сибирскому генерал-губернаторству (с 1822 года — к Восточно-Сибирскому генерал-губернаторству).

В данном тексте предлагается рассмотреть основные вехи развития и трансформации русской культуры на Аляске после 1867 года до середины ХХ века в хронологическом порядке. Культура здесь понимается в самом широком смысле — язык, обычаи, материальные предметы и т.д.

Русская Аляска после продажи, 1867–1890

Лойце Э. Подписание договора о продаже Аляски 30 марта 1867 года (1868)
Слева направо: Роберт С. Чу, Уильям Г. Сьюард, Уильям Хантер, Владимир Бодиско, Эдуард Стекль, Чарльз Самнер, Фредерик Сьюард

Итак, по соглашению между правительствами Российской империи и Соединенных Штатов Америки 30 марта 1867 года был подписан договор о продаже Аляски за 7,2 миллиона долларов [4]. После этого у подданных Российской империи было несколько лет для того, чтобы вернуться домой. «В 1867 г. в официальном списке, имеющих право покинуть колонии за государственный счет, было 812 человек служащих Российско-Американской компании (РАК) и членов их семей. Не получили право выехать с Аляски за государственный счет колониальные граждане и креолы» [5]. С.А. Корсун также подсчитал, сколько человек в итоге смогло покинуть Аляску: «имеются сведения о переселении из Америки в Россию 546 человек из 812, имевших на это право» [6].

Таким образом, к 1869 году на Аляске оставалось «около 200 русских, более 200 колониальных граждан и более полутора тысяч креолов. Все эти люди были носителями русских культурных традиций, для колониальных граждан русский язык был родным, а большинство креолов были двуязычны. В 1870 г. на Аляске проживало 483 русских и 1421 креолов. В 1880 г. "белых" было 430 человек, креолов 1756. Одна из причин такого изменения в этническом составе населения состояла в том, что по переписи 1880 г. многие русско-аборигенные семьи были причислены к креолам» [7]. Так, после продажи Аляски произошел значительный отток русского населения — носителей русской культуры. Однако не все носители могли покинуть Аляску, а значит, русское наследие продолжало там жить. Развитие и жизнь русской культуры после 1867 года не закончилось.

На всех, кто не смог покинуть Северо-Американский континент, должны были распространяться американские законы. Прежде всего, изменилось положение коренных племен — они попадали под действие «законов о краснокожих» [8]. Также после продажи изменился статус русских и креолов: как пишет С.А. Корсун, они «были отнесены к категории "нецивилизованных племен" и находились в этом статусе до 1915 г., когда их приравняли в правах к американским индейцам. Лишь в 1934 г. креолы вместе с другим коренным населением США получили статус американских граждан» [9]. Взаимодействие американских властей с коренным населением на Аляске разительно отличалось от правил, что были до 1867 года. Иное отношение к автохтонному населению проявлялось не только на уровне законодательства, но и на бытовом уровне [10]. Все это привело к обеднению не белого населения. Об ухудшении положения коренного населения Аляски пишет Г.М. Капалин, с опорой на личные документы Тихона Шаламова (священнослужитель на Аляске в 1893–1904 гг.), который лично наблюдал жизнь на Аляске в тот период [11].

Однако, несмотря на то, что формально бывшие территории Российской империи на Аляске стали принадлежать США, американское правительство не сразу по-настоящему распространило здесь свою власть. Инфраструктурные сети на Аляске все еще плохо были развиты, а климат — тяжелый, поэтому быстрого притока нового населения не происходило [12]. Кроме того, еще со времени покупки в американском обществе за Аляской закрепился стереотипный образ ледяной пустыни, малопригодной для жизни [13], что влияло на интерес людей к освоению региона.

Аляска на рубеже XIX–XX веков

Алеутские женщины плетут знаменитые корзины Атту
Источник изображения: Alaska State Library, Historical Collections, PO Box 110571

Исследователи Шевцов и Гутьерес дель Сид, с опорой на дневники Николая (епископа Алеутского и Аляскинского), отмечают, что на рубеже XIX–XX веков влияние русской культуры на жизнь коренного населения Аляски еще значительно. Это отражалось на устройстве быта, одежде, а также на использовании некоторых традиций (например, чаепитие) [14].

В 1890-х годах жизнь на Аляске начинает существенно меняться по сравнению с первыми десятилетиями после продажи. В 1891 году были открыты месторождения нефти. А концу века (в 1896 году) на Аляске открыли золото: «крупные месторождения золота были обнаружены недалеко от Нома, Джуно и Фэрбенкса» [15]. Именно в это время началась знаменитая «золотая лихорадка». Обнаружение таких важных ресурсов, как золото и нефть, способствовало усилению интереса американского правительства к Аляске, а также притоку американцев — золотоискателей. Однако, несмотря на возросшее значение этого региона, тяжелые климатические условия не позволили населению сильно увеличиться.

Исследователь В. Бонеман отмечает даже уменьшение населения к 1920 году: «Спорный вопрос, сколько золота было получено во время золотой лихорадки на Аляске с 1897 по 1915 год. Несомненно то, что облик территории изменился навсегда. Когда период великих золотых лихорадок, наконец, подошел к концу, натиск на север замедлился до тонкой струйки. Действительно, между 1910 и 1920 годами население Аляски фактически сократилось с 64 356 до 55 036 человек» [16].

Тем не менее эти факторы ограничили присутствие русской культуры в регионе. С активной американизацией Аляски русская культура вынуждена была трансформироваться. Сильно был потеснен русский язык. Он продолжал сохраняться на о. Кадьяк, г. Ситка, Кенайском полуострове (в особенности в поселениях Кенай и Нинильчик), островах Прибылова, однако «в остальных частях Аляски русский язык довольно быстро вышел из обихода из-за того, что население стало изучать английский ввиду наплыва в данный регион переселенцев. <...> На архипелаге, населенном преимущественно алеутами, Аляскинская коммерческая компания сохранила методы эксплуатации РАК и практически не вмешивалась в жизнь местной общины. По этой же причине еще в 1890-е гг. многие местные жители продолжали говорить на русском языке» [17]. С.А. Корсун отмечает особенное положение Нинильчика: «После продажи Аляски, Нинильчик оказался отрезанным от внешнего мира, оставаясь "заповедником" русской культуры. Ни один корабль не заходил сюда с 1867 года в течение 27 лет!» [18].

Американизация касалась не только языка, но и религии, а ведь именно церковь, православная миссия были важным проводником стабильного распространения и утверждения русской культуры на Аляске среди коренного населения [19]. После продажи на Аляску прибыло множество миссионеров (с конца 1880-х годов [20]): католики, протестанты и баптисты, которые враждебно относились не только к язычеству, но и православию [21]. Однако, как замечает А. Знаменский, «проводя исследования русской христианизации танаина [автор использует термин «денаина»] на Аляске, я был ошеломлен той важной ролью, которую православная церковь девятнадцатого века сыграла в жизни этой группы коренных американцев. По иронии судьбы, это произошло не в то время, когда русские владели Аляской, а когда эти индейцы уже несколько десятилетий жили под властью американцев» [22].

Русская церковь (Аляска, Кадьяк)
Источник изображения: Alaska's Digital Archives

Так, Г.М. Капалин заключает, что «наряду с исполнением своих непосредственных обязанностей, русские пастыри проявляли заботу о местных жителях и как могли защищали их от давления американских властей и прозелитизма неправославных миссионеров» [23]. Иное отношение к коренным народам со стороны православной миссии (менее насильственное), а также более раннее установление контактов с ними позволяло православию сохраняться на этих территориях. Исследователь также считает, что «деятельная проповедь православных священников, приезжавших из России на Аляску после ее вхождения в состав США, во многом закрепила и углубила распространение русской духовной культуры среди автохтонного населения бывшей Русской Америки. Это укрепляло культурно-исторические связи Аляски с Россией в последующий период их автономного существования и независимого развития» [24]. Кроме того, службы, проповеди и книги издавались не только на русском, но и языках коренных народов [25], что также способствовало более активному распространению православия и его закреплению среди коренного населения. 

Русская культура на Аляске после 1917 г.

Наименее изученной темой в области русской культуры на Аляске является межвоенный период ХХ века, а именно: период после падения Российской империи и до конца Второй Мировой войны. В целом, все тенденции, заложенные ранее, продолжились: сокращение ареала использования русского языка, вытеснение некоторых устаревших бытовых обычаев на более современные американские, но православная миссия продолжала действовать, и русская культура все еще была достаточно заметна в регионе. Однако после октябрьской революции 1917 года Русская православная миссия фактически оказалась полностью отрезана от бывшего религиозного центра в России. В рамках этой темы важно было бы проанализировать, какая реакция была у служителей православной церкви и других носителей русской культуры на революцию и как это повлияло на их идентичность (начала ли она меняться, и если да, то каким образом). Однако эти и другие вопросы пока еще ждут своих исследователей.

Оставшись без поддержки от Российской империи, в окружении других конфессий, с которыми они были вынуждены конкурировать за влияние, православная миссия на Аляске оказалась в затруднительном положении (при том, что финансовое обеспечение и до 1917 года было недостаточным [26]). В начале 1920-х годов «Аляскинское викариатство (позже Аляскинская епархия) вошло в состав так называемого Митрополичьего округа США, получившего в 1970 г. автокефалию» [27]. В результате чего с 1920-х годов произошел «разрыв отношений с Московским патриархатом и окончательной переход на английский как официальный язык богослужения и всей церковной литературы» [28].

Общество Русской Православной церкви, Джуно и Хуна, Аляска. 5 мая 1924 года
Источник изображения: Alaska's Digital Archives

Пасхальное воскресенье, Греко-российская церковь. Уналакша, Аляска. 1930 год
Источник изображения: Alaska's Digital Archives

О состоянии русской культуры на Аляске в межвоенный период мы можем узнать, например, из работ Клэренса Эндрюса (Clarence Andrews), который лично наблюдал ее еще в 1920-х — 1930-х годах. Так, в работе 1922 года "The Story of Sitka, the Historic Outpost of the Northwest Coast, the Chief Factory of the Russian American Company" ведется повествование о состоянии города Ситка к началу 1920-х годов, с описанием и иллюстрациями. Автор также дал несколько исторических справок по ряду поднятых вопросов. На основе его книги видно, что след русской культуры все еще заметен в ландшафте города Ситка и его жителях в этот период времени [29].

Вторая Мировая война стала поворотным пунктом в истории Аляски. «Рост населения, транспортных сетей и сопутствующей инфраструктуры — все это сохранилось и было наполнено возвращающимися военнослужащими в конце войны — сделало 7 декабря 1941 года и последующий период самым важным в истории Аляски» [30]. Именно через Аляску проходил один из маршрутов ленд-лиза [31]. Кроме того, важным моментом в истории стала «алеутская операция» (1942–1943 годы) [32]. Так война напрямую затронула даже Аляску, после того как японцы захватили несколько алеутских островов. Эти события повлияли также на историографию. Как отмечает В.Г. Наследов, «спад интереса к разработке проблем истории и этнографии Русской Америки в 1920–1930-х гг. в послевоенное время сменился настоящим "бумом" исследований по освоению Алеутских островов и Аляски», что «было связано с осознанием в Вашингтоне значимости этих территорий для США» [33].

Обложка книги Гордона Стоддарда «Go North Young Man — Modern Homesteading in Alaska» (1957)
Источник изображения

Именно после войны американизация вновь усилилась, этому способствовало усиленное развитие инфраструктуры в крае (хотя строительство железных дорог началось еще в начале ХХ века во время «золотой лихорадки» [34]); развитие коммуникационных технологий и туризма — Аляска переставала существовать в своем изолированном состоянии [35]. Также изменился административный статус Аляски — с 1959 года территория стала штатом [36].

Источник изображения: Alaska Railroad Historic Timeline. Alaska Railroad Corporation (ARRC). 2020

Все эти факторы естественным образом вытесняли еще существовавшую там русскую культуру, прежде всего язык. На это повлияло сокращение количества школ, где преподавали русский язык, международная обстановка, а также политика ассимиляции, проводимая правительством США (помимо факторов, описанных выше). Как отмечают М. Раскладкина и М. Бергельсон, именно с 1950-х годов нарушилась даже автономия Нинильчика: «он оказался на пути скоростного шоссе, проходящего через весь полуостров. Село оказалось в туристической зоне, местная специфика стиралась, русский язык исчезал стремительно и практически безвозвратно. Сейчас на нем говорят всего несколько человек преклонного возраста» [37].

***

История «Русской Аляски» изучается преимущественно до продажи (С.Б. Окунь, Н.Н. Болохвитинов, Л. Блэк). Интерес к этой теме появился еще в Российской империи. В историографии рассмотрены различные сюжеты — от социально-политических и экономических до этнографических и антропологических (А.А. Истомин, А.В. Гринев, С.Г. Федорова, Р.Г. Ляпунова, А.В. Зорин). Здесь же необходимо отметить работы по истории взаимодействия православия и местных верований на Аляске (А. Знаменский, Г.М. Капалин, М. Олекса). Религиозная сторона начала активно разрабатываться после распада СССР. Очевидный значительный интерес со стороны российских исследователей к допродажному периоду обусловлен тем, что Аляска входила в состав Российской империи. Послепродажный период Аляски становится интересен уже исследователям из Америки, которые, однако, в меньшей степени интересуются русской культурой. Об англоязычной историографии по истории Аляски подробнее в обзоре Е.В. Алексеевой [38], а также в аннотированном библиографическом списке М. Фолка [39].

Тем не менее русская культура и язык продолжают существовать на Аляске до сих пор. Современное состояние русского языка, а именно «аляскинского русского», привлекает внимание лингвистов (М. Бергельсон, А. Кибрик). Кроме того, частицы русской культуры «впитали» в себя культуры коренных племен Аляски. Исследователи еще с 1980-х годов проводят исследования, где выявляют количество заимствований в языках автохтонного населения из других, в том числе из русского языка, заимствования из которого в некоторых племенах значительны (М. Краусс, Дж. Кари и др.). Поэтому в широком смысле русская культура сохранилась на Аляске гораздо в большей степени, чем можно представить. Кроме того, как отмечают исследователи, там сохранилось множество русскоязычных топонимов, более того, некоторые местные жители все еще носят русские имена и фамилии (американизированные), исповедуют православие, а также сохраняют некоторые обычаи [40].

Мария Иванова
стажер-исследователь,
Лаборатория региональной истории России ФГН (НИУ ВШЭ, Москва)

[1] Текст выполнен в рамках реализации проекта «Дигитализация, анализ и публикация архивных документов (XIX–XX вв.): русское историко-культурное наследие Аляски» (НИУ ВШЭ). URL: https://www.hse.ru/rrh/news/376209077.html
[2] Ермолаев А.Н. Главное правление Российско-Американской компании: состав, функции, взаимоотношения с правительством, 1799–1971 // Американский ежегодник – 2005. М., 2005. С. 292.
[3] Andrews C.L. The Story of Sitka, the Historic Outpost of the Northwest Coast, the Chief Factory of the Russian American Company. Seattle: Lowman and Hanford, 1922. P. 57.
[4] Подробнее о ходе переговоров о продаже см.: Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения и продажа Аляски 1834–1867. М., 1990. С. 203–211.; Borneman W.R. Alaska: Saga of a Bold Land — From Russian Fur Traders to the Gold Rush, Extraordinary Railroads, World War II, the Oil Boom, and the Fight Over ANWR. Harper City, 2003.
[5] Корсун С.А. Русское наследие на Аляске // Кунсткамера. Этнографические тетради: журнал. 2003. Вып. 13. СПб., 2003. С. 57.
[6] Там же.
[7] Там же.
[8] Лозинский Г.Л. Русская печать в Аляске и для Аляски // Временник Общества друзей русской книги. М.: Собрание, 2007. С. 663.
[9] Корсун С.А. Русское наследие на Аляске… С. 58.
[10] Black L. Russians in Alaska: 1732–1867. University of Alaska Press, 2004. P. xiii.
[11] Капалин Г.М. Преемники традиций первых миссионеров на Аляске: о русских священниках, служивших на острове Кадьяк после продажи Аляски (по материалам церковной прессы конца XIX — начала XX в.) // Эхо русской Америки: историко-культурное наследие. Сборник научных трудов по материалам международной научной конференции. 2019. С. 140.
[12] Hinckley T.C. The Americanization of Alaska, 1867–1897. Palo Alto; California,1972. P. 242.
[13] Подробнее об этом: Coates P.A. The Trans-Alaska Pipeline controversy: technology, conservation, and the frontier. Lehigh University Press, 1991.
[14] Шевцов Д.В., Гутьерес дель Сид А.Т. Социокультурное наследие русскоязычного населения Аляски: традиции, обычаи, быт // Вестник РУДН. Серия: История России. 2018. Т. 17. № 1. С. 14–15.
[15] Alaska: The Last Frontier / Encyclopaedia Britannica. 2009. P. 19.
[16] Borneman W.R. Alaska: Saga of a Bold Land — From Russian Fur Traders to the Gold Rush, Extraordinary Railroads, World War II, the Oil Boom, and the Fight Over ANWR.
[17] Шевцов Д.В., Гутьерес дель Сид А.Т. Социокультурное наследие русскоязычного населения Аляски: традиции, обычаи, быт. С. 15.
[18] Корсун С.А. Русское наследие на Аляске… С. 60.
[19] Там же.
[20] Там же.
[21] Капалин Г.М. Преемники традиций первых миссионеров на Аляске... С. 144.
[22] Zmanenski A. Shamanism and Christianity. Native encounters with Russian Orthodox missions in Siberia and Alaska, 1820–1917. Greenwood Press, 1999. P. 1.
[23] Капалин Г.М. Преемники традиций первых миссионеров на Аляске… С. 145.
[24] Там же.
[25] Hulley Cl.C. Alaska, 1741–1953. Portland: Binfords & Mort, 1953. P. 180.
[26] См., например: Мосейкина М.Н. У истоков формирования Русского мира. XIX — начало XX века. Т. 1. М.: АИРО-XXI; СПб.: Алетейя, 2014. С. 46.
[27] Шевцов Д.В., Гутьерес дель Сид А.Т. Социокультурное наследие русскоязычного населения Аляски: традиции, обычаи, быт. С. 27.
[28] Там же.
[29] Andrews C.L. The Story of Sitka, the Historic Outpost of the Northwest Coast, the Chief Factory of the Russian American Company.
[30] Borneman W.R. Alaska: Saga of a Bold Land … .
[31] Ramseur D. Melting the Ice Curtain: The Extraordinary Story of Citizen Diplomacy on the Russia-Alaska Frontier. University of Alaska Press, 2017.
[32] «The Aleutian Islands campaign».
[33] Наследов В.Г. Влияние представителей российской культуры на коренное население Северо-Восточной части Тихоокеанского региона (конец XVIII–XIX вв.): дис. канд. ист. наук: 24.00.01. Комсомольск-на-Амуре, 2016. С. 10.
[34] Borneman W.R. Alaska: Saga of a Bold Land … .
[35] Там же.
[36] Black L. Russians in Alaska: 1732–1867. P. xiii.
[37] Бергельсон М.Б., Раскладкина М.К. «Chainik keepeet…» («The tea kettle is boiling»). История жизни русского сообщества на Аляске // Медиачтения СКФУ: сборник статей по итогам Международной научно-практической конференции. Ставрополь, 2017. С. 70.
[38] Алексеева E.B. История Русской Америки в англоязычной историографии 1950–1980-х гг. Екатеринбург: Изд. института истории и археологии УО РАН, 1992. См. также диссертации: Наследов В.Г. Влияние представителей российской культуры на коренное население Северо-Восточной части Тихоокеанского региона (конец XVIII–XIX вв.): дис. канд. ист. наук: 24.00.01. Комсомольск-на-Амуре, 2016; Питерская Е.С. Межкультурное взаимодействие на территории Аляски в период российской колонизации: 1741–1867 гг. дис. канд. ист. наук: 07.00.07. М., 2007.
[39] Falk M.W. Alaska History. An Annotated Bibliography. Praeger, 2006.
[40] Brenckle J.J. Jr. Russian Influence on Native Alaskan Culture // The Slavic and East European Journal. Vol. 19. № 4. 1975. P. 421; Корсун С.А. Русское наследие на Аляске // Кунсткамера. Этнографические тетради: журнал. 2003. Вып. 13. Спб., 2003. С. 57–69.