В издательстве «Кучково поле» вышла книга Екатерины Болтуновой и Галины Егоровой «Территория и история: позднесоветские проекты "Города-герои" и "Золотое кольцо"» (М., 2022. – 400 с.). Книга описывает историю возникновения двух значимых государственных проектов — «Города-герои» и «Золотое кольцо». Эти проекты оказали серьезное влияние на общественно-политическую жизнь в Советском Союзе и во многом сформировали современное восприятие целого ряда категорий, связанных с культурным наследием и исторической памятью. Авторы книги рассматривают их историю в едином контексте и показывают, что, появившись как отклик на общественный запрос и ожидания послевоенного советского социума, проекты «Города-герои» и «Золотое кольцо» были реализованы в соответствии с партийно-номенклатурной логикой эпохи (продвижение конкретной общественно-политической повестки, распределение символического ресурса, реализация биографических стратегий). Вместе с тем круг идей, стоящих за этими проектами, и некоторые формы их реализации при ближайшем рассмотрении оказываются принципиально внесоветскими.

Обложка книги Е.М. Болтуновой и Г.С. Егоровой «Территория и история: позднесоветские проекты "Города-герои" и "Золотое кольцо"»

В декабре 1965 г. в Мурманске прошла первая областная конференция общества охраны памятников истории и культуры. Это мероприятие предшествовало созданию известного ВООПИиК — структуры, действовавшей на уровне РСФСР и занимавшейся вопросами, связанными с восстановлением и осмыслением наследия. На повестке дня новой мурманской организации стояли вопросы базового порядка, а именно: как выявлять и сохранять памятники истории и как в целом развивать мемориальное пространство в самом крупном в мире городе за Полярным кругом. Обсудив опыт других регионов, похвалив одних (Новгород, Владимир, Горький) и подвергнув критике за небрежение к сохранению наследия других (Ярославль), составив своего рода реестр самых старых построек области, указав, что музейная работа имеет международное значение [1], делегаты перешли к разговору о мемориалах в честь побед в Великой Отечественной войне [2]. 

Обсуждение вопросов сохранения наследия обернулось, однако, дискуссией иного рода — собравшиеся в зале заговорили о неоправданности того факта, что в области никак не обозначены места тяжелых боев. В конце концов, речь зашла о статусе самого города Мурманска. Слово взял директор Мурманской мебельной фабрики И.М. Кузгинов, заявив: «По моему мнению, у нас надо ярче запечатлеть события, происходившие во время Великой Отечественной войны. Каждая из медалей — “За оборону Одессы”, “За оборону Севастополя” — имеет своего героя, то есть города эти — герои. Наша медаль “За защиту Заполярья” должна найти своего героя… Мурманск заслужил звание города-героя, и наше дело — добиться, чтобы это утвердили официально (курсив наш. — Прим. авт.)» [3].

Надо сказать, что обнаружить в источниках утверждения такого рода — а мы имеем дело с четким и документально зафиксированным общественным требованием участия в только что официально оформленном проекте «Города-герои» — практически невозможно. По крайней мере, многочисленные материалы ВООПИиК, отложившиеся в архивах регионов, которые потенциально могли претендовать на получение нового статуса, не содержат схожих деклараций. Очевидно, говорить об этом прямо и публично не решались — дискуссии ограничивались лишь призывами к установке новых памятников или работе по охране военных захоронений. 

Мемориал «Защитникам Советского Заполярья в годы Великой Отечественной войны» («Алёша») 

Мурманское областное отделение ВООПИиК действительно было очень активным и деятельным. Здесь на заседаниях обсуждалась возможность создания заповедника наподобие Кижей [4], формирование музея поморского быта, реставрация уцелевших соборов и создание печатного органа, в задачи которого входило бы продвижение краеведения в регионе [5]. Здесь могли звучать призывы «срочно… реставрировать церкви» [6], требования «доводить до конца все начатое» [7] и, наконец, заявления о необходимости эффективно собирать средства на восстановление исторических памятников и установку мемориалов в честь погибших в Великой Отечественной войне. Призывая аккумулировать ресурсы активнее, один из членов ВООПИиК мог, между прочим, рассказать собравшимся, работа большинства из которых была связана с морем, что «у поморов был интересный обычай: рыба, пойманная в дни религиозных праздников, шла на реставрацию и ремонт церквей» [8]. Отметим: подобное заявление звучало спустя всего лишь год после свертывания хрущевской антирелигиозной кампании. На заседаниях мурманского областного ВООПИиК нередко прямо стыдили администрацию местных предприятий, не желавших поддерживать общество деньгами: «начальник тралового флота обещает (выделить ВООПИиК. — Прим. авт.) 1500 руб., а перечисляют 750 руб., Севрыбхолодфлот обещает 700 руб., а перечисляет 200 руб.» [9]. Разбирая случай с комбинатом «Печенганикель», который, вступив в коллективные члены общества, внес всего 100 руб., члены организации и вовсе заявили, что эта сумма не более чем «подачка», учитывая, что предприятие способно (и должно) внести взнос в несколько тысяч рублей. Вопрос о возмутительных действиях «Печенганикеля» предлагалось даже вынести на обсуждение обкома партии [10].

Установки, представления и, наконец, действия членов местного отделения ВООПИиК являются хорошим примером того, как в 1960-е гг. в целом формировалось региональное публичное пространство. Как видно из документов, в Мурманске не боялись проявлять инициативу, у предприятий были деньги, а у общественности — готовность заниматься сбором средств, тратить которые предполагалось в том числе и на мемориальные проекты, посвященные войне. Такой высокий уровень акторности, очевидно, объясняется положением региона: здесь размещался незамерзающий порт Мурманска, множество производств и, наконец, база Северного атомного флота. Согласно известной советской шутке («Северный флот — самый флот. Тихоокеанский флот — тоже флот. Балтийский флот — бывший флот. Черноморский флот — чи флот, чи не флот»), Северный флот был наиболее статусным.

К началу обсуждения вопросов строительства новых монументов защитникам арктических территорий СССР в Мурманске уже был установлен памятник Анатолию Бредову (1958 г.) и Мемориал воинам 6-й комсомольской батареи (1959 г.), созданный годом позднее. В 1961 г. в пос. Сафоново установили бюст дважды Героя Советского Союза Бориса Сафонова, а в Североморске — памятный знак «Героям-артиллеристам 221-й Краснознаменной батареи Северного флота “Пушка Космачева”». Однако эти памятники, посвященные отдельным событиям войны, не могли претендовать — при всей их символичности — на роль главного монумента региона. Неудивительно поэтому, что в 1965 г. задача установить памятник защитникам Заполярья в Мурманске воспринималась общественностью как одна из самых значимых [11].

Газета «Полярная Правда». 1985. № 107

В октябре 1965 г. работники плавмастерской «Резец» управления «Мурмансельдь» выступили через местную газету с инициативой создать мемориал защитникам советского Заполярья и начать с этой целью сбор средств. К 1969 г. было собрано 175 тыс. руб., при этом строительство мемориала проводилось с активным участием горожан, трудившихся здесь сверхурочно. Монумент был открыт 19 октября 1974 г., что было приурочено к 30-летию освобождения Заполярья. Размещенная на высокой сопке огромная скульптура солдата в плащпалатке с оружием в руках была развернута в сторону «Долины Славы», где во время войны шли особенно тяжелые бои [12]. Монумент виден из любой части города.

Отметим, что у подножия мурманского памятника находится Могила Неизвестного солдата и Вечный огонь, а в нишах у монумента замурованы капсулы с морской водой, взятой с места гибели сторожевого корабля «Туман», и с землей из «Долины Славы». Вечный огонь у мемориала зажег первый секретарь мурманского обкома Владимир Птицын, что создавало известную аналогию с зажжением Вечного огня у московской Могилы Неизвестного солдата Л.И. Брежневым. В целом, концепция памятника и церемония его открытия отсылали сразу к нескольким значимым мемориалам войны — памятнику в болгарском Половдиве (мурманчане также называют свой памятник «Алеша»), «Родине-матери» в Волгограде (монумент является городской доминантой) и, наконец, Могиле Неизвестного солдата в Москве. 

Практически сразу после открытия памятник защитникам советского Заполярья, проект которого был предварительно согласован с Минкультом РСФСР, вызвал недовольство в центральном аппарате. Всего через три месяца после церемонии открытия Совмин РСФСР, ранее на одном из своих заседаний раскритиковавший строительство мемориалов в регионах, отметил мурманский памятник в числе монументов, строительство которых превысило первоначально указанную в смете сумму затрат [13]. Очевидно, масштаб подобной местной инициативы серьезно встревожил Москву. 

Газета «Полярная Правда». 1985. № 107

Городом-героем Мурманск стал 7 мая 1985 г. — через одинадцать лет после появления мемориала. При этом Указ о награждении был одним из первых для М.С. Горбачева, ставшего генсеком всего двумя месяцами ранее. Какова была логика присвоения звания в этом случае, особенно учитывая объявленный Горбачевым курс на обновление и реформирование? Отличалось ли это награждение, ставшее одним из последних для проекта, от прежней системы распределения ресурсов внутри партийной номенклатуры? Иными словами, насколько приход к власти Горбачева изменил логику проекта «Города-герои»?

Мурманск получил звание, когда период всплеска общественной инициативы в регионе был уже позади. Нам не удалось обнаружить документы, которые бы оформляли (хотя бы на формальном уровне) запрос города на получение нового статуса. Очевидно, требование добиться официального утверждения звания города-героя для Мурманска, прозвучавшее в 1965 г., не было реактуализировано в период, предшествующий награждению 1985 г. Однако присвоение Мурманску звания «город-герой» было воспринято в городе с ликованием и сопровождалось чередой празднований. За торжественным собранием партийного и хозяйственного актива города и области [14] последовал митинг, трансляция которого шла по местному радио [15]; новый статус активно обсуждался в прессе [16], в обком летели поздравительные письма и телеграммы [17]. 

Получение Мурманском награды было оформлено вполне традиционно — посредством указания на связь победы в Великой Отечественной войне и Октябрьской революции, декларации всепобеждающей силы коммунистической идеи и постулирования единства военного и трудового подвига. На торжественном заседании в честь награждения глава Мурманского обкома Владимир Птицын провозгласил с трибуны: «Мурманск заслужил звание города-героя и нет сомнения, что он оправдает это в нелегкой работе по коммунистическому созиданию, а если потребуется, то и в бою с врагом» [18]. В честь Дня Победы на предприятиях области было развернуто социалистическое соревнование под девизом «40-летию Великой Победы — 40 ударных трудовых недель» [19]. Приехавший в Мурманск для вручения орденов М.С. Горбачев говорил, что «Мурманск как город — ровесник Октября», а советская власть «была здесь провозглашена на второй день после вооруженного восстания в Петрограде» [20]. Разговаривая с жителями города после возложения цветов к памятнику В.И. Ленину и пытаясь объяснить горожанам, почему награды добрались до Заполярья с опозданием, генсек также упомянул приближающийся юбилей Октябрьской революции: «Я должен сказать, что я доволен, что долг перед мурманчанами свой ликвидируем. И единственное, что оправдывает… задержку… я вчера говорил, когда встречались, что, слушайте, а время-то какое выбрали накануне 70-летия Октября. Начинаем, по сути дела, празднование с мурманской поездки» [21].

Владимир Николаевич Птицын, первый секретарь Мурманского областного комитета КПСС

Вместе с тем, изучая документы о присвоении звания, можно обнаружить не только стандартизированные советские клише, но и еще не вполне оформившиеся новые формы рассказа о войне: выступавшие на заседаниях и митингах говорили о звании «город-герой» без непременной привязки к орденам, а рассуждая о героизме, могли упоминать не входившие в проект Курск, Орел и Белгород [22]. 

Выразительным и значимым в смысловом отношении эпизодом стала речь В.Н. Птицына, который открыл торжественное собрание в честь присвоения Мурманску звания «город-герой». Принимая награду, Птицын неожиданно заговорил о действиях союзников по антигитлеровской коалиции и их значении (точнее, об отсутствии последнего) для итога войны: «В самые тяжелые годы, когда наша армия билась один на один с гитлеровскими полчищами, советские люди с великой надеждой ждали, когда союзники откроют второй фронт, помогут своим участием в боях, а не только свиной тушенкой. Сначала нас уверяли, что открыть фронт в Западной Европе мешает неготовность сил и средств, а потом выяснилось, что средства и силы были, но еще больше было желание истощить СССР в единоборстве с Германией, а потом продиктовать свои условия. Премьерминистр Великобритании так и говорил: “Моя мечта увидеть Германию в могиле, а Россию — на операционном столе”». 

Политические соображения, по которым правящие круги США и Англии медлили с открытием второго фронта, оказались несостоятельны, потому что Советский Союз выдержал единоборство, а события на советско-германском фронте повернулись таким образом, что союзникам пришлось поспешить, чтобы не опоздать к победе.

Наши союзники по антигитлеровской коалиции в годы войны поставляли Советскому Союзу по ленд-лизу военную технику, снаряжение, продовольствие, и наша страна, советские люди до сих пор с благодарностью вспоминают эту помощь, высоко ценят заслуги американских и английских моряков, которые, рискуя жизнью и отдавая свои жизни, проводили в Мурманск караваны транспортных судов с грузами. Но никак нельзя согласиться с утверждением, что эти поставки сыграли решающую роль в победе над врагом (курсив наш. — Прим. авт.). Во-первых, объем этих поставок был сравнительно невелик и не превышал 4% от того, что потреблял фронт. Во-вторых, ленд-лиз был очень выгодной для Соединенных Штатов формой участия во Второй мировой войне, потому что позволял им оживить экономику и беречь жизни собственных солдат, поскольку вооруженную борьбу с фашистами вели другие. В-третьих, нельзя сбрасывать со счета тот факт, что за поставки по ленд-лизу Соединенные Штаты получали плату в виде сырья, товаров, ценностей. Советский Союз, в частности, в годы войны отправил в США 300 тыс. тонн хромовой и 32 тыс. тонн марганцевой руды, значительное количество золота, платины, пушнины» [23].

В.Н. Птицын (1-й слева), М.С. Горбачев, Р.М. Горбачева (в центре) у памятника В.И. Ленину. 1 октября 1987 г. Автор неизвестен // ГАМО. Ф. Р-1552. Оп. 4. Д. 5. Л. 6.

В материалах, отражающих празднования в честь получения звания «город-герой», можно достаточно часто встретить указания на внешнеполитические вызовы, с которыми в разное время сталкивался СССР. Однако в случае с пространным заявлением Птицына речь вовсе не шла о декларации миролюбивой природы советского строя и/или готовности дать отпор новому агрессору. В выступлении первого секретаря местного обкома содержались аргументы, направленные на осмысление ситуации, которая, с одной стороны, прямо восходила к истории Мурманска начала 1940-х гг., а с другой, отражала советское настоящее. Вероятно, Птицын имел собственное понимание или даже информацию относительно мотивации М.С. Горбачева в связи с присвоением Мурманску нового звания. Как будет показано ниже, новый генсек использовал образ заполярного города-героя, являвшегося в период войны пространством взаимодействия с союзниками по антигитлеровской коалиции, для разворачивания новых внешнеполитических проектов. Можно предположить, что Птицын в доступной ему форме пытался этому противодействовать.

Впрочем, В.Н. Птицын был не единственным, кто предложил в этот день свою интерпретацию темы союзнических отношений. Председатель Мурманского горисполкома Владимир Горячкин в выступлении на митинге по случаю присвоения звания «город-герой» Мурманску у гостиницы «Арктика» оперировал иными категориями. Он говорил о «единстве в борьбе», утверждая, что «Мурманск сдавал экзамен на героизм и мужество не только перед своей страной, но и от ее имени — перед лицом союзников. Он заботливо растил “дух Эльбы” (курсив наш. — Прим. авт.), который задолго до победного мая сорок пятого восторжествовал на мурманских причалах, где разгружались корабли». В качестве символа Горячкин отсылал и к «единственному в мире памятнику участников антигитлеровской коалиции», который был открыт в Мурманске за десять лет до описываемых событий [24]. Он заявлял с трибуны, что «награждение Мурманска Золотой Звездой города-героя стало одним из первых актов нового политического мышления, символическим итогом порожденного холодной войной сорокалетнего спора о заслугах сторон в победе над фашизмом, призывом возродить традиции сотрудничества (курсив наш. — Прим. авт.) в борьбе против новой всеобщей опасности — ядерной катастрофы» [25].

Выступление Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева на торжественном собрании, посвященном вручению г. Мурманску ордена Ленина и медали «Золотая звезда». Справа – президиум торжественного собрания. 1 октября 1987 г. Автор неизвестен // ГАМО. Ф. Р-1552. Оп. 4. Д. 5. Л. 9.

Горбачев приехал в Мурманск для вручения награды лишь в 1987 г. За прошедшие два с половиной года СССР в одностороннем порядке демонтировал пусковые установки ракет средней дальности на Кольском полуострове и большую часть пусковых установок таких ракет на остальной территории Ленинградского и Прибалтийского военных округов [26]. А сам М.С. Горбачев использовал поездку для анонсирования инициатив, которые впоследствии были названы «мурманскими инициативами». Речь, произнесенная им 1 октября на торжественном заседании, открывалась рассуждениями о Севере как историческом пространстве сотрудничества: «Мурманск в годы войны был важнейшим портом сотрудничества стран антигитлеровской коалиции. В это время Мурманск снова увидел людей в американской и английской военной форме, но уже совсем в другом качестве, чем за 20 лет до этого, — на сей раз как союзников. Мы не забыли и никогда не забудем, как сюда, прорываясь через гитлеровскую блокаду, приходили союзнические конвои с оружием и снаряжением для Советской Армии. Мужество советских, английских и американских моряков, обеспечивавших их проводку, было и останется ярким символом сотрудничества между нашими народами в период Второй мировой войны (курсив наш. — Прим. авт.)» [27]. Выступление завершалось призывом к продвижению идеи «общечеловеческого сотрудничества» и утверждением, что сейчас «пробивает себе дорогу новая, демократическая философия международных отношений» [28]. 

Декларируя необходимость обсуждения вопросов безопасности, генсек выступил с серией предложений по отношению к странам Северной Европы. Были упомянуты возможности совместного изучения и использования ресурсов Севера и Арктики (вкл. научные исследования и экологию), ограничение военно-морской активности в регионе, открытие Северного морского пути для иностранных судов и, наконец, создание безъядерной зоны в Северной Европе [29]. В связи с последней позицией Горбачев упомянул демонтаж пусковых установок на Кольском полуострове и отметил, что в качестве жеста доброй воли «мы могли бы пойти достаточно далеко, в частности вывести из состава советского Балтийского флота подводные лодки, оснащенные баллистическими ракетами» [30]. В речи генсека героизм защитников Заполярья периода Великой Отечественной войны оказывался осмыслен, в первую очередь, как яркий пример внешнеполитического сотрудничества СССР и Европы, предоставляя таким образом удобную площадку для разговора о радикально ином формате международных отношений, в котором главную роль играло сворачивание вооружения, размещенного в том числе и на Кольском полуострове. Иными словами, разговор о подвигах во время войны превратился в разговор едва ли не о демилитаризации Севера. Без сомнения, это выступление должно было произвести ужасающее впечатление на находившихся в этот момент в зале людей, большая часть из которых была так или иначе связана с Военно-морским флотом. 

Спустя два месяца, 8 декабря 1987 г., СССР и США подписали договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. «Мурманские инициативы» были оформлены в марте 1988 г. постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по ускорению экономического и социального развития Мурманской области в 1988–1990 годах и на период до 2005 года» [31].

Горбачевская Перестройка задала проекту «Города-герои» несколько иное измерение. С одной стороны, на фоне общей девальвации званий и наград позднебрежневского периода власть обратила внимание на города РСФСР — городами-героями стали Мурманск и Смоленск. С другой стороны, этот этап мало что изменил в процессе принятия решения о выборе города для наделения его новым статусом: проект все также использовался для решения задач, никак не связанных ни с героизмом военных лет, ни с местной коммеморацией. При этом и подвиги времен войны, и память о них в публичном пространстве неизменно использовались для подтверждения легитимности таких решений. 

Екатерина Болтунова
кандидат исторических наук, профессор,
заведующий лабораторией региональной истории России ФГН (НИУ ВШЭ, Москва)

Галина Егорова
кандидат исторических наук, научный сотрудник,
Лаборатория региональной истории России ФГН (НИУ ВШЭ, Москва)

[1] Государственный архив Мурманской области (далее — ГАМО). Ф. Р-1169. Оп. 1. Д. 2. Л. 9–30 (цит. — Л. 20). 
[2] Там же. Л. 17–18, 25, 27–28, 30.
[3] Один из делегатов отметил: «Нам нужно лучше и значительно шире показывать иностранным туристам памятники нашей истории… В этом году на территории Печенегского района в пос. Борисоглебском открыта база для иностранных туристов. Для их обслуживания в бывшей церкви Бориса и Глеба была открыта выставка древнерусского и прикладного искусства. Выставка имела исключительный успех» (Там же. Л. 22). 
[4] В этот период Кижи представляли собой узнаваемый советский образ. О формировании этого музея-заповедника и связи этого процесса с национальным видением истории в романтизированной трактовке см.: Голубев А.В. Вещная жизнь. Материальность позднего социализма. М.: Новое литературное обозрение, 2022. С. 184–208. 
[5] ГАМО. Ф. Р-1169. Оп. 1. Д. 3. Л. 11–12.
[6] Там же. Л. 10.
[7] Там же. Л. 12.
[8] Там же. Л. 10.
[9] Там же. Л. 33.
[10] Там же. Л. 56.
[11] ГАМО. Ф. Р-1169. Оп. 1. Д. 2. Л. 17–18, 25, 27–28, 30.
[12] Киселев А.А. Город-герой Мурманск. М.: Военное издательство, 1988. С. 181–182.
[13] Аппарат ЦК КПСС и культура, 1973–1978: документы. Т. 1 / сост. С.Д. Таванец и др. М.: РОССПЭН, 2011. С. 546–547. В документе критически оценивалось «одновременное создание памятников без крайней на то необходимости» и создание монументов, «не отвечающих высоким идейно-художественным требованиям», а также высокие затраты на создание мемориалов.
[14] ГАМО. Ф. П-1. Оп. 69. Д. 65.
[15] ГАМО. Ф. Р-1552. Оп. 1. Д. 42; Ф. Р- 947. Оп. 1. Д. 1907. Киселев А.А. Город-герой Мурманск. С. 176–177. 
[16] Полярная правда. 1985. № 107. С. 1; № 101. С. 1; № 111. С. 1, 4; № 113. С. 3.
[17] ГАМО. Ф. П-1. Оп. 75. Д. 64–65.
[18] ГАМО. Ф. П-1. Оп. 69. Д. 65. Л. 4.
[19] ГАМО. Ф. Р-1552. Оп. 1. Д. 42. Л. 15; Ф. П-1. Оп. 69. Д. 94. Л. 67–68; Полярная правда. 1985. № 70. С. 1; № 71. С. 1; № 72. С. 1; № 99. С. 1.
[20] Главное теперь — практическое осуществление задач перестройки. Сборник материалов о поездке М.С. Горбачева в Мурманскую область (30 сентября — 2 октября 1987 г.). М.: Издательство политической литературы, 1987. С. 3.
[21] Сборник репортажей программы «Время» о пребывании Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева в Мурманской области 30 сентября — 2 октября 1987 г. // URL: https://www.youtube.com/watch?v=axz2Y-lDPBU 
[22] См., например: ГАМО. Ф. П-1. Оп. 69. Д. 65. Л. 8.
[23] Там же. Л. 10.
[24] ГАМО. Ф. Р-1552. Оп. 1. Д. 42. Л. 8–13 (цит. — Л. 12). Речь идет о памятнике, установленном у Дома культуры моряков на ул. Челюскинцев (1975 г.). 
[25] Там же. Л. 13.
[26] Главное теперь — практическое осуществление задач перестройки. Сборник материалов о поездке М.С. Горбачева в Мурманскую область (30 сентября — 2 октября 1987 г.). С. 36. 
[27] Там же. С. 4. Образ союзника представлен и в документальном фильме, который был смонтирован по итогам поездки Горбачева в Мурманск (Государственный архив кинофотодокументов (далее — ГАКФД). № 32257. Там, за полярным кругом (1987 г.)). 
[28] Главное теперь — практическое осуществление задач перестройки. Сборник материалов о поездке М.С. Горбачева в Мурманскую область (30 сентября — 2 октября 1987 г.). С. 29, 33. 
[29] Там же. С. 35–39. 
[30] Там же. С. 35–36. Речь была представлена в региональной прессе без сокращений. См.: Речь товарища Горбачева М.С. в Мурманске // Комсомолец Заполярья. 1987. № 120–121. С. 1–8. 
[31] Постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР № 338 «О мерах по ускорению экономического и социального развития Мурманской области в 1988–1990 годах и в период до 2005 года» (10 марта 1988 г.) // URL: docs.cntd.ru/document/765704872